Борьба против застройки Басманного района

Уничтожение исторического центра и облика Басманного района

Я живу в Басманном районе, и самое ценное в нем для меня — историческая застройка. В прошлом мой район — это Немецкая слобода, от которой сейчас, впрочем, осталось мало. Но даже сегодня, лавируя между уродливым советским панельным новостроем, можно встретить что-то красивое. А по московским меркам, так просто драгоценное.

И очень больно, когда остатки старой Москвы уничтожают окончательно.

В год 800-летия Александра Невского, которому недавно вроде как даже памятник на Лубянке были готовы поставить, снесли посвященный ему храм. Домовая церковь являлась частью строения, которое в прошлом было училищем имени принца Петра Ольденбургского. При советах там располагалась Военная академия химической защиты, поэтому росписи бывшего храма сбили, но само строение сохранилось. Его можно было отреставрировать и возвратить ему утраченные элементы.

На месте исторического строения будут возведены новые корпуса Бауманки: Биомедицинский центр и Центр транспортно-биологических систем.

Снос был проведен без наличия разрешающих документов (по крайней мере, опубликованных), не было никакого общественного обсуждения. Сносили явно в спешке: это московская классика — чтобы к моменту общественного резонанса защищать уже было нечего, и дискуссия затухла сама собой.

В связи с этим появились вопросы к авторам проекта и заказчику:

• Почему не были опубликованы документы, разрешающие снос здания?

• Почему не были проведены общественные слушания, учитывая историческую значимость строения?

Хай-тек корпуса строят обычно в университетских кампусах, которые являются довольно изолированными и, как правило, удаленными от центра. И не уничтожают ради этого исторические ансамбли в центре города, которых и так осталось очень мало. Почему было признано невозможным размещение хотя бы части инфраструктуры новых корпусов в историческом здании и потребовался его полный снос?

Почему нельзя построить новые современные корпуса в другом месте, в том числе дальше от центра? Узкая специализация этих корпусов едва ли предполагает острую необходимость близкого расположения с другими корпусами Бауманки: биомедикам не обязательно учиться по соседству с металлургами. У той же Высшей школы экономики, например, корпуса разбросаны по всей Москве. Это не всегда удобно, но точно не является непреодолимым препятствием на пути образовательного процесса. Тем более, если стоит вопрос о сохранении исторического наследия.

Так я начал долгую процедуру написания запросов в соответствующие инстанции.

Я выяснил, что разрешений на снос не было

Сначала пришел ответ на мой запрос в Росимущество по поводу строительства новых корпусов МГТУ. И это было что-то поразительное!

Полный текст ответа лежит здесь.

Во-первых, согласований и разрешительных документов для проведения работ по сносу исторических зданий, расположенных по адресам: г. Москва, пер. Бригадирский, д. 12, д. 15, не было.

Во-вторых, вместо того, чтобы провести проверку по этому факту, найти ответственных и просто принять хоть какие-то меры, Росимущество «рекомендует направить обращение в Департамент строительства города Москвы, Департамент городского имущества города Москвы и Министерство обороны Российской Федерации для рассмотрения по существу вопроса».

То есть я, частное лицо, должен идти и выполнять ту работу, которую вообще-то должны делать они, существующие на налоги граждан. Чудесное государство.

Но я, конечно, написал.

Бороться за эти здания и те, которые еще не снесли, я планировал до последнего.

Ректор врал, а я продолжил задавать вопросы

Оговорюсь сразу: я рад тому, что эти площади в центре решили забрать у военных и передать университету. У нас ведь какой самый типичный проект застройки в центре? Землю передают девелоперу, который якобы должен провести реконструкцию (или даже не должен), и он строит там жилые площади — как можно больше и выше, используя каждый метр. Так у нас в ранее красивых исторических кварталах вырастают элитные новострои.

И то, что часть зданий, которые будет «развивать» Бауманка, забрали у военных — тоже хорошо. Военные, как правило, не умеют и не хотят следить за сохранностью исторических зданий, которых у них на балансе по всей стране немало. Поэтому часто постройки приходят в ветхое состояние, как и произошло в нашем случае с Фанагорийскими казармами и Химической лабораторией Императорского Московского технического училища.

Однако, передача зданий университету, как мы могли убедиться, не означает, что теперь они в безопасности. И позиция ректора МГТУ, к сожалению, подтвердила. Анатолий Александров выступил перед студентами, ответив на вопросы по планам застройки.

Ректор публично наврал сразу по нескольким пунктам:

• «Жителям Басманного района не показывали проект, потому что ну покажите пальцем жителя, который рядом с этими объектами живет». Вскоре ректор получил запросы от меня и смог хотя бы заочно со мной познакомиться.

• «Информация давалась, просто не все на эту информацию реагировали». Ее не было совсем. Даже активисты Архнадзора, волонтеры которого есть во всех инстанциях, занятых в проектах строительства, с трудом нашли эту информацию уже после начала сноса.

• «Возмущения-то были и не совсем от жителей». Мол, одни только активисты Архнадзора протестовали, а они сами даже не из Басманного района. Про грядущие приятные знакомства я уже сказал.

• «И иногда с большой претензией подают информацию». Так вы не проводите снос без публичных обсуждений, опубликованных документов и в спешке, чтобы успеть уничтожить до того, как начнут защищать. Может, и претензий будет меньше.

• «Нигде и никак не затронули интересы жителей, которые рядом находятся». То есть сохранение исторического облика родного города, в понимании ректора, вообще не относится к интересам жителей. Будем знать. Человек от науки все-таки.

Также ректор сообщил, что строительством будет заниматься «известная московская строительная компания, которая строила и строит самые крутые объекты в Москве». Авторитетно. Сильно. Четко.

Помимо сноса зданий, которые уже не вернуть, было еще две важных составляющих проекта застройки:

Собственно, возведение новых и очень больших по площади и этажности зданий — в том числе на другой стороне Яузы, где нет застройки, и находятся спортивные сооружения — которое совершенно изменит облик всей набережной и района в целом.

Реконструкция исторических зданий, которые не планируется сносить, а таковых два:

• Фанагорийские казармы (Почтовый двор): номер в реестре 771421305860006, адрес: г. Москва, угол Бауманской улицы и Бригадирского переулка, категория историко-культурного значения – федерального значения;

• Химическая лаборатория Императорского Московского технического училища, 1898-1899 гг., архитектор Л.Н. Кекушев: номер в реестре771911330150005, категория историко-культурного значения – регионального значения (далее – объекты культурного наследия).

Оба здания будут полностью реконструированы. Выражаясь бюрократическим языком, планируемая реконструкция объектов культурного наследия нацелена на возвращение функциональности зданиями, при этом под угрозой может оказаться сохранность, историко-градостроительная среда объектов культурного наследия. Проще говоря, реконструкция может пройти качественно и бережно, а может быть подешевле и без особой заботы о сохранении исторической составляющей. Пример тому — уничтожение лекционных аудиторий в МГУ.

Я поставил две главные задачи:

• Проследить за качественной реконструкций указанных зданий, чтобы их изначальный исторический облик не был уничтожен.

• Проконтролировать и, при необходимости, скорректировать проект застройки района, который предполагает возведение новых зданий, архитектурный облик которых никак не вписывается в район. А повлиять на него было теоритечески возможно, так как финальная концепция не была утверждена.

С этой целью я отправил запросы ректору МГТУ им. Баумана и в Министерство науки и образования — как учредителю МГТУ.

В них я попросил:

1.  Взять на контроль организацию Университетом строительных работ, связанных с восстановлением перечисленных объектов культурного наследия.

1. Предоставить разъяснения по следующим вопросам:

2.1. На какой стадии на данный момент находится планируемая реконструкция объектов культурного наследия с учетом описанного выше порядка проведения работ?

2.2. Что будет включать планируемая реконструкция объектов культурного наследия: изменение каких параметров объектов капитального строительства и его частей?

2.3. Какие меры будут предприняты в целях недопущения искажения традиционных характеристик эволюционно сложившейся композиции застройки, а также увеличения объемно-пространственных характеристик объектов культурного наследия?

2.4. Планируется ли вынесение проектов планируемой реконструкции объектов культурного наследия на общественное обсуждение?

И, наконец, самое главное — такие проекты всегда должны проходить через общественные слушания. О них должны знать местные депутаты, и эту информацию нужно доводить до жителей. В нашем случае не было сделано ничего, напротив, были предприняты все меры, чтобы местные жители узнали о сносе тогда, когда спасать уже нечего. Но в наших силах было повлиять хотя бы на грядущее строительство.

Первая победа

Напомню, что строительство шло с многочисленными нарушениями, а несколько исторических зданий уже были полностью разрушены. На очереди было еще несколько, которые планировали снести к ноябрю.

После моей жалобы было возбуждено дело об административном правонарушении в отношении застройщика, который вел работы без документации по обеспечению сохранности объекта культурного наследия.

Полный текст ответа из Департамента культурного наследия Москвы здесь.

Я, вместе с другими активистами, решил до последнего бороться за сохранение оставшихся зданий и изменение проекта, чтобы на месте снесенных построек строили не стеклянные кубы, а здания, вписывающиеся в архитектурный облик исторической части нашего района. К сожалению, на сам план расширения университета с таким большим количеством студентов повлиять оказалось крайне сложно. И все-таки этот проект можно было сделать менее разрушительным для исторической архитектуры и сохранить те здания, которые еще не успели снести.

Но вредные архитектурные решения были не единственной проблемой проекта.

В ходе строительных работ абсолютно не учитывались интересы местных жителей. Проект же предполагал, что ее закроют для всех, кроме студентов, что лишает местных жителей доступа к этой части района.

В свете всех описанных событий я поставил две задачи:

• Добиться максимально возможного сохранения архитектурного облика района, поскольку от этого зависит в том числе качество его жизни жителей. Например, проект строительства общежития предполагал возведение 28-этажного здания на берегу Яузы напротив жилого комплекса Русская Венеция — такая постройка, конечно, заслоняет солнечную сторону для многих жильцов.

• Сделать так, чтобы новые корпуса и здания Бауманки были функционально полезны не только студентам, но и местным жителям. Территория МГТУ — закрытая: через нее не пройти, на ней нет никаких доступных полезных сервисов. Это не нормально. Открытая территория университета, доступная не только студентам, но и всем желающим — проверенная и повсеместно распространенная практика, как в России, так и за рубежом.

Независимая оценка проекта и альтернативные предложения

Пытаясь повлиять на планы по застройке, мы с активистами постоянно натыкались на неготовность руководства МГТУ и ответственных контролирующих органов идти на диалог, среди прочего ссылаясь на отсутствие экспертизы у местных жителей.

Тогда я решил сделать независимую оценку проекта застройки, который продвигает МГТУ. Мы с Анастасией Земсковой привлекли команду профессиональных урбанистов и архитекторов, специализирующихся на проектах застройки и развития территорий, в том числе по заказу государства.

Эта команда провела независимую оценку проекта МГТУ, чтобы определить его сильные и слабые стороны и предложить изменения. Я подчеркну: это независимая оценка. Они рассматривали проект исключительно профессионально и непредвзято.

В ходе работы команда провела натурное обследование территории; фокус-группы и глубинные интервью, как с местными жителями, так и со студентами, чтобы учесть интересы всех сторон, которые затрагивает этот проект.

Документ с выводами по итогам этой работы можно скачать здесь.

В дальнейшем мы решили использовать выводы из этого отчета для продолжения борьбы с текущими планами застройки, а также  стараться донести информацию о проблеме до максимального количества местных жителей.

Работу команды я полностью оплатил из своих средств. Она стоила 78 тыс. рублей. Небольшую часть из них получилось покрыть за счет добровольных пожертвований жителей района, за что я им очень благодарен.

Итог и выводы

Пусть в этот раз мы не победили и не отстояли здания, но мне нравится одна метафора Екатерины Шульман — нужно тренировать мышцу гражданского общества. Мы осветили проблемы, собрали много неравнодушных жителей, получили подтверждения нарушений, постарались привлечь нарушителей к ответственности. Все это — важные навыки, которые дали бы совсем иной результат в правовом государстве. Но самое важное, что мы эти навыки тренируем уже сейчас и будем готовы, когда возможностей станет больше.

Гражданская самоорганизация никогда не начинается с быстрого успеха, особенно в условиях, когда закон не работает так, как должен. Однако опыт самоорганизации, решения проблем сообща, начиная с низового уровня, бесценен — только вооружившись этим опытом, общество сможет эффективно воздействовать на государство. Поэтому я знаю, что все было не зря: для каждого, кто боролся в этот раз за свой район, наша кампания будет важной историей, показывающей, что объединяться для решения общих задач — важно и нужно, а облик места, в котором мы живем — это и наша общая ответственность тоже.